Get Adobe Flash player

Навигация

С ЮБИЛЕЕМ!

Овсов Эдуард Станиславович

водитель группы по эксплуатации техники

Буралкова Марина Владимировна

диспетчер ПЧ-33

Коцюк Виктор Андреевич

начальник отдела противопожарной службы

Вилкова Татьяна Михайловна

уборщик служебных помещений

Соловьева Светлана Вячеславовна

специалист отдела кадров

Круглов Николай Александрович

водитель ПЧ-33

Главная | Архив | Архив 2016 год | Январь-июнь2016

К 30-летию Чернобыльской катастрофы

http://doc1000.ya-zhenschina.com/uploads/posts/2015-06/14347397801114347397511152844-zduwm2ywyje4mw.jpegРассказы очевидцев этой страшной катастрофы позволяют нам сегодня восстановить картину работы пожарных 26 апреля 1986 года.

Подвиг пожарных

Когда реактор 4-го блока Чернобыльской АЭС уже лежал в развалинах, командир пожарной части Л.П. Телятников отгуливал свой отпуск и должен был выйти на работу только 28 числа. Они с братом справляли день его рождения, когда раздался телефонный звонок. Немедленно все бросив, и прибыв на место пожара на 4-й блок ЧАЭС, Леонид Петрович сразу увидел, что нужно просить помощь отовсюду, откуда только можно, так как людей на месте было очень мало. Тут же распорядился, чтобы лейтенант Правик срочно передал вызов №3 по области, что тот и сделал. По вызову №3 все пожарные машины Киевской области срочно должны были двигаться к Чернобыльской АЭС. Тем временем пожарные Шаврей и Петровский уже были на крыше машинного зала, взору которых открылся огненно-дымный шквал. В некоторых местах перекрытие отсутствовало. Несколько плит упали вниз, другие же еще лежали на своих местах, но на честном слове, и ходить по ним было опасно. Прищепа был вынужден опять спуститься вниз, чтобы предупредить товарищей, где и встретил майора Телятникова. Вместе решили выставить пост дежурства и не покидать его до полной победы над огнем. До пяти утра Прищепа вместе с Шавреем и Петровским боролись с огнем на крыше машинного зала, пока не стало совсем плохо. Собственно, плохо стало почти сразу, но пожарные считали это следствием жары и едкого дыма от горящего битума и терпели. Но к утру, когда огонь на крыше машзала был уже потушен, пожарным стало совсем плохо, и решили спуститься на землю. Люди Правика в полном составе были брошены на тушение кровли машинного зала, так как прибыли на место происшествия первыми. Расчету Кибенка, подъехавшего немного позже, досталось тушение огня в реакторном отделении, где огонь бушевал на разных отметках. В центральном зале пламя бесновалось сразу в пяти местах. Эти очаги радиоактивного огненного ада и начали тушить Кибенок, Ващук, Игнатенко, Титенко и Тищура. Когда огонь в реакторном зале 4-го блока ЧАЭС и сепараторных помещениях был полностью потушен, остался один самый мощный и опасный очаг – реактор. Пожарные направили в гудящую активную зону несколько стволов, но вода была бессильна. Разве загасишь водой 190 тонн раскаленного радиоактивного урана? Это все равно, что по маленькой нужде пытаться затушить горящий дом. Пока отсутствовал Телятников, лейтенант Правик неоднократно поднимался на крышу блока «В», чтобы видеть реакцию огня на усилия, предпринимаемые пожарными, и определить дальнейшую тактику борьбы со стихией, а также несколько раз подходил к реактору. Когда на ЧАЭС прибыл Телятников, Правик взял на себя функцию его первого помощника. Сначала нужно было остановить огонь на главных направлениях. Один расчет пожарных Телятников бросил на тушение огня в машинном зале, два других боролись с клокочущим пламенем на подходе к соседнему, третьему блоку Чернобыльской АЭС. Они же потушили несколько очагов огня в центральном зале.  Обстановка менялась каждую минуту, поэтому сам Телятников несколько раз поднимался на семьдесят первую отметку, чтобы контролировать направление движения огня. Тяжелый ядовитый дым от горящего битума застилал глаза и вызывал надрывный кашель, а сдвинутые взрывом со своих мест бетонные конструкции покрытия в любой момент грозили обрушиться в ядерную преисподнюю. Всего на крыше машинного зала и в реакторном помещении было потушено 37 очагов огня.
Расплавленный битум налипал на сапоги, дым разъедал глаза, на каски сверху сыпался черный радиоактивный пепел от горящего графита. Леонид Шаврей дежурил на крыше блока «В» и следил за тем, чтобы пожар не распространился дальше. И снаружи и внутри была невыносимая жара, поэтому Шаврей даже каску снял, пытаясь отдышаться. Душил кашель, изнутри давила грудь, не хватало воздуха. О радиации тогда еще всерьез никто не думал. Но к утру один за другим с помутнением сознания, тошнотой и рвотой, начали выходить из строя люди. Телятникову на тот момент было уже очень плохо, но он грешил на отравление дымом и высокую температуру, которую пришлось испытать на себе при тушении огня. У Пшеничникова был с собой радиометр, но способный замерять не более 4-х рентген в час. Везде, и на уровне крыши, и на нулевой отметке прибор зашкаливал, точные уровни излучения выяснить не удалось. Позже специалисты установили, что на кровле в разных местах было от 2-х тысяч до 15-ти тысяч рентген в час. Собственно, и огонь на кровле вспыхнул из-за упавшего на нее раскаленного топлива и графита. Расплавленный битум вспыхнул ярким пламенем, и по всему этому ядерно-огненному месиву ходили в кирзовых сапогах пожарные. Внизу, однако, было не лучше. Ядерная высокорадиоактивная пыль, вырвавшаяся из нутра реактора на свободу, покрыла все вокруг ядовитым налетом. Кибенок вместе со своими ребятами первыми вышли из строя, немного позже к ним присоединился и лейтенант Правик. Однако к пяти утра все очаги пламени были потушены. За победу над стихией пришлось заплатить дорогую цену. Семнадцать пожарных были отправлены сначала в медсанчасть, а вечером того же дня самолетом в Москву. Пятьдесят пожарных машин из Чернобыля и других районов Киевской области прибыли к месту аварии на помощь. Но к этому моменту самая опасная работа была уже выполнена.

Шестеро пожарных, работавшие непосредственно в зоне реактора: Николай Титенок — пожарный СВПЧ-6, охранявшей г. Припять; Владимир Правик — начальник караула ВПЧ-2, охранявшей ЧАЭС; Виктор Кибенок — начальник караула СВПЧ-6; Василий Игнатенко — командир отделения СВПЧ-6; Николай Ващук — командир отделения СВПЧ-6; Владимир Тишура — старший пожарный СВПЧ-6  скончались в московской клинике в течение 20 дней и похоронены на Митинском кладбище.

Двадцать восемь пожарных приняли на себя первый удар. Их подвиг трудно переоценить. Они поставили на карту свою жизнь, чтобы миновала беда людей. Страшно представить себе, что было бы, если огонь перекинулся на другие энергоблоки. Катастрофа была бы сравнима с Хиросимой. Эти мальчишки, без преувеличения, спасли мир. Подвиг пожарных Чернобыля навсегда останется для нас примером мужества и героизма.

 

 Мы в социальных сетях

Яндекс.Метрика